В первом прошении сразу после слов «дух праздности» вместо привычного уныния стоит слово «многоделание». Откуда это новшество? А это вовсе не новшество. Дело в том, что именно так молитва звучит в греческом языке, с которого эту молитву перевели уже на русский:
Κύριε και Δέσποτα τῆς ζωῆς μου,
πνεῦμα ἀργίας, περιεργίας, φιλαρχίας και ἀργολογίας μή μοι δῷς·
Знаменитая покаянная молитва была написана в 4 веке по Р.Х. Ее автор, преподобный Ефрем Сирин – один из великих Отцов Церкви, христианский богослов и поэт. Он был сирийцем, и писал соответственно на сирийском языке. Еще при жизни его творения были переведены на греческий язык. И получилось так, что сирийский подлинник его знаменитой великопостной молитвы до нас не дошел, остался только ее греческий перевод.
При переводе молитвы на русский язык древнегреческое слово ἡπεριεργία (periergia) – «излишний труд», «многоделание», «чрезмерная деятельность», стоявшее на втором месте в списке грехов, – было заменено унынием. Почему так было сделано, сказать сейчас очень трудно. Но, так или иначе, от этого данный фрагмент молитвы на русском языке приобрел несколько иной смысл.
По Стронгу -periergow - (пэри́эргос) суетливый, любопытный, вмешивающийся не в свои дела; ср.р. мн.ч. употр. как сущ. чародейство.
При толкованиях русского варианта молитвы обычно подчеркивается, что стоящая на первом месте грехов праздность неизбежно за собой порождает уныние. Праздность тут понимается как духовный грех, как небрежение собой и своим внутренним миром, как отсутствие духовной работы. Так что есть большая доля правды в пословице «лень – мать всех пороков».
Что же касается греческого варианта, то тут получается удивительная симметрия. Первое слово в списке грехов – ἡἀργία (argia) – «праздность», «лень» – дословно означает безделье. Оно образовано от отрицательной приставки ἀ—и древнегреческого слова τόἔργον (ergon) – «дело», «работа», «труд». А второе греческое слово – περιεργία – образовано от того же слова τόἔργον и приставки περι—со значением «сверх», «чрезмерно». То есть по-гречески первые слова буквально звучат как «не дай мне духа безделья, многоделания…».
И получается, что одинаково неправильны как духовная праздность и лень, так и чрезмерное многоделание, когда за круговертью забот и суетой сует, второстепенных и незначительных дел забывается главное, то самое «единое на потребу». Кстати, неслучайно в русском языке слова «излишество» и «лишение» одного корня. Эти противоположности сходятся в том, что и то и другое означает отсутствие единственно правильного отношения к предмету.
Кроме того, в греческом варианте интересно рифменное созвучие «отрицательных духов»:
πνεῦμα ἀργίας, περιεργίας, φιλαρχίας και ἀργολογίας μή μοι δῷς.
Оказывается, на месте уныния в перечислении грехов, от которых в этой молитве верующие просят избавления у Бога, у греков стоит многоделание, суетливость. Поэтому, на греческом языке первая часть молитвы звучит так:
Господи и Владыко живота моего, дух праздности, многоделания, любоначалия и празднословия не даждь ми.
Получается вполне логично и симметрично: многоделание или суетливость – противоположность праздности, которое является пагубным «перекосом» уже в другую сторону. Как праздность, так и излишняя активность лишают человека возможности сосредоточиться на главном, «едином на потребу».
Впрочем, есть и еще интересные моменты, связанные с этой знаменитой молитвой. Дело в том, что тот её вариант, который был в богослужебном употреблении до раскола, и который до сих пор читается у старообрядцев, тоже отличается от сегодняшнего варианта, который звучит в наших храмах, и это тоже связано с древнегреческим языком.
Вот как молитва Ефрема Сирина звучит у старообрядцев:
Господи и Владыко животу моему, дух уныния, небрежения, сребролюбия и празднословия отжени от мене.
Дух же целомудрия, смирения, терпения и любве даруй ми, рабу Твоему.
Ей, Господи Царю, даждь ми зрети моя согрешения, и еже не осуждати брата моего, яко благословен еси во веки, аминь.
Помимо поэтического «отжени от мене» вместо «не даждь ми» на месте духа властолюбия в дониконовском варианте стоит дух сребролюбия.
Связано это, вероятно, с тем, что древнегреческие слова ἡφιλαρχία (philarhia) – «властолюбие», «желание первенствовать» и ἡφιλαργῠρία (philarguria) – сребролюбие – очень похожи. Старообрядцы выбрали тот греческий текст, где стояла ἡφιλαργῠρία.
